У Психолога
Авторизація
Запам'ятати на місяць
Реєстрація Забули пароль?


Марианна Франке–Грикш: "Я много и часто делаю расстановки и все время думаю какова моя функция в них"

В конце апреля в Киеве состоялся очередной модуль обучающей программы по семейным расстановкам, которая проводится Институтом Современной Практической Психологии. Инструктором этого блока стала Марианна Франке–Грикш, психотерапевт, преподаватель, натуропат, специалист по системной и семейной расстановкам, педагог с 30-ти летним стажем, автор книги «Ты с нами. Системные взгляды и решения для учителей, учеников и родителей». Марианна любезно согласилась ответить на несколько вопросов для нашего портала.

- Марианна, вы хоть и универсальный специалист, но учитывая ваш колоссальный опыт в педагогике, большая часть моих вопросов так или иначе будет касаться детской темы. Возможно, ли делать расстановки, в которых ребенок выступает протагонистом?

- Дети не имеют своих собственных проблем, их проблемы- это отражение общих сложностей семьи. Поэтому расстановки только для взрослых, об этом я упоминала в своей книге.

- Совсем недавно, я слышала от одного специалиста по расстановкам, что, начиная с 13 лет ребенку можно делать расстановку.

- Да, но я все же предпочитаю, чтобы эту работу делали родители. Потому что ребенок несет на себе нагрузку родительских проблем. И когда эта ноша становится слишком тяжелой, ребенку не хватает сил учиться и развиваться дальше. Он может не хотеть идти в школу, отказывается выполнять какие-то требования. Тогда родители должны сделать расстановку и освободить ребенка от гнета своих проблем.

- В таком случае желательно ли чтобы вся семья присутствовала на расстановке?

- Нет, достаточно того, что ребенок несет на себе проблемы семьи, если он еще будет их решать - это слишком много. Поэтому ребенку нет необходимости участвовать в расстановке.

Метод семейных расстановок - это работа тела, в первую очередь. Подход к расстановкам очень близок к психоаналитическому подходу Зигмунда Фрейда. Однако, в психоанализе клиент все время задается вопросом «Почему? В чем причина?». В отличие от психоанализа, метод семейных систем направлен не на поиск ответов на эти вопросы, а на достижение здоровья. Фрейд не задавался целью сделать человека здоровым, тогда как семейные расстановки стремятся именно к этому. В этом и заключается широта метода. В нем мы много чувствуем, а чувства никогда нас не подводят. Чувства могут подвести нас немного, но не подведут в корне и не откажут в самый решительный момент. Даже Фрейд говорил когда-то о подобном феномене, но не стал развивать его практическое применение. Он говорил дети перенимают чувства от семьи и от родителей, чувства эти не есть опытом самого ребенка, это опыт дедушек, бабушек и так далее. Это тот путь, который помог Берту Хеллингеру развить метод семейных расстановок, хотя он был не первым. До него были Виржиния Сатир, Иван Бузормени-Надь, но Берт стоял у истоков.

Когда есть один клиент и один психотерапевт, терапевт говорит, клиент верит или делает вид, что верит. Но на больших группах случается, что я всем телом ощущаю настроение в группе. Когда 50 человек говорит «Да», а думает «Нет», я телом чувствую, что реально это значит - «Нет.Нет.Нет».

Во многих расстановках есть разговор, обратная связь, и это не разговор умов, это разговор тела и чувств. Вообще, самая глубокая точка в концепции Берта Хеллингера - он разделяет два уровня. Один - это социальный- мы делаем терапию, мы жалуемся на маму, папу, потому что они такие и сякие, мы жалуемся на других родственников, но самый важный уровень семейных расстановок - это уровень жизни, когда мы задумываемся, что есть жизнь, для чего она и кто дал мне жизнь. На этом уровне мы можем сказать: «Мама, спасибо тебе, что ты дала мне эту жизнь». Так же мы можем сказать спасибо и отцу. Когда мы погружаемся на этот глубокий уровень, мы забываем все мелкие обиды, мы становимся похожими на дельфинов и тогда мы можем тихо сказать: «Спасибо» всему, что нас окружает.

-Так просто?

- Да, все просто. На втором уровне это действительно так. Мы забываем наши жалобы, а думаем более глубоко. Это не значит, что теперь мы будем утверждать, что наши родители прекрасны. Они могли наказывать нас и быть к нам несправедливыми. Когда клиент вспоминает об этом, я отвечаю «Да, это плохо». Но Хеллингер открыл самое сердце этих отношений - да, отец иногда плохой, но ты никогда не перестанешь любить его, и он не перестанет любить тебя. Даже если вы прекратите всякое общение, внутренние связи останутся с вами.

В семейной системе отношения стремятся к балансу. Обычно дети стоят внизу, а родители наверху. Для примера- есть женщина, которая рано потеряла свою мать, она чувствует боль, но скрывает ее. В последствии, у этой женщины появляется ребенок, он говорит: «Мамочка, какая ты замечательная, как я тебя люблю». Этот ребенок старается быть мамой для своей мамы. Но ведь ребенок не является родителем для своих родителей. Вырастая, ребенок, который был родителем для своих родителей, может стать ребенком для своего супруга или супруги. Тогда в семье начинаются конфликты. При этом расстановка может поставить все на свои места. Происходят колоссальные осознания. Когда девочка становится на место в иерархии вместе со своим мужем, тогда начинаются удивительные процессы. Она осознает, кто реально был и есть ее мамой. Что она не может быть дочкой для своего мужа, иначе в семье возможен развод. Тогда она начинает осознавать, она буквально продыхивает эту ситуацию, ее глаза открываются.

- Раньше мне казалось, что расстановки очень спонтанный метод, а сейчас я вижу в нем много директивного, это так?

- Да, он директивен. Мы не можем избежать отношений, например, со своей матерью. Иногда бывают смешные ситуации, когда приходит клиент и говорит, что хотел бы поработать с отношениями с дядей, а вы (терапевт) опять говорите что-то о моей маме. Я предлагаю: «Давай сделаем расстановку - вот твой дядя, вот твоя мама, а вот ты». Я спрашиваю заместителей, что говорит им их тело. Тогда клиенту становится понятно, что причина проблемы вовсе не в дяде.

Хочу заметить, что тому, кто ведет расстановку очень важно следовать некоторым правилам: - дети в расстановках должны иметь зрительный контакт со своими родителями; - когда один из родителей говорит, что имеет лучший контакт с ребенком, я спрашиваю, какие у него отношения с мужем или женой. Часто бывает, что женщина, после рождения ребенка хочет расстаться с его отцом, делает все, чтобы вычеркнуть его из своей жизни и из жизни ребенка. Так вот, в расстановке важен эффект присутствия второго родителя, я добиваюсь, чтобы второй родитель всегда был в расстановке. Я потихоньку подвожу ребенка к отцу. Иногда клиент не может посмотреть на отца, потому что чувствует сильный внутренний протест. Тогда я говорю: «Нет мамы без отца». Это простые, но важные правила. Я не устанавливаю их, я просто смотрю, как люди реагируют и иду за ними.

- Марианна, как определить насколько тот, кто делает расстановку, инструктор, скажем так, не привносит в нее чего-то своего?

- Конечно, есть это влияние. Я, так же как и вы, имею родителей и очень похожие конструкции семейных отношений. Я не говорю клиенту: «Делай это, делай то». Я много и часто делаю расстановки и все время думаю какова моя функция в них. Но я никому не говорю об этом, это большой секрет. Даже я не знаю, что происходит здесь. (Улыбается)

- Бывает, что в ходе расстановки что-то ваше, личное, всплывает настолько сильно, что мешает работать?

- Я учусь с этим справляться, делаю паузу, собираюсь, успокаиваюсь, отделяю свои чувства от чувств, возникших в расстановке. Через некоторое время после работы я анализирую происшедшее. Как вы думаете, что движет психотерапевтом, когда он, например, идет открывать окно во время сессии? (Смеется) Мы должны быть открытыми и честными сами с собой.

- Давайте немного отойдем от расстановок и поговорим о вас. Вы более 30 лет проработали в школе, как вы пришли в психотерапию, что послужило толчком?

- Это был долгий процесс, началось все с личной терапии, сначала я была клиентом. Прошла терапию Юнга, прошла терапию криком Артура Янова, после этого я решила, что должна получить образование и научиться самой быть терапевтом.

- Что вы преподавали до того как увлеклись расстановками?

- Немецкий язык, историю и искусствоведение.

- Однажды мой классный руководитель, которая была отличным педагогом сказала, что можно быть либо хорошее мамой, либо хорошим учителем. Вы с ней согласны?

- Это было такое неформальное время, я на себе испытала, как быть мамой, как тяжело быть мамой и увидела как обвиняют матерей. Почему они не делают то или это. Но, будучи учительницей, я никогда не задавала этот вопрос, я ставила себя на место мамы и понимала, и говорила мамам своих учеников «я понимаю как вам не просто» Они были удивлены и говорили «вы учитель, откуда же вы знаете» Тогда я объясняла что я сама мама и знаю почем фунт лиха.

- Марианна, есть что-то такое, чему вас научили дети?

- Конечно, именно дети научили меня быть спонтанной и естественной в своих реакциях, не бояться быть разной, помнить, что когда-то и я была ребенком…

- Но, общаясь с вами меня не покидает ощущение, как-будто я разговариваю не с почтенной дамой, а со школьницей, которая сбежала с уроков…:)

- (Довольно смеется и от этого становится еще больше похожей на школьницу)

- Марианна, скажите, у вас есть планы на будущее, остались еще непокоренные вершины?

- Конечно же есть- дописать наконец новую книгу, график семинаров и лекций расписан на год вперед, есть семья, дети... Наверное, когда я остановлюсь и скажу себе, что все уже сделано и больше нечего хотеть - это и будет смерть.

- Марианна, большое спасибо вам за интервью и надеюсь, что у посетителей нашего портала будет еще не одна возможность встретиться с вами.

07 июля 2011 г.

Шпундра Елена
qr