Общество мертвых поэтов (1989) (Питер Уир). Коментар психолога.

» Психологічний аналіз кіно й літератури » суспільство » Общество мертвых поэтов (1989)

Однажды моей дочери нужно было написать сочинение, а времени у студентов, как всегда, мало. Вот она и обратилась с просьбой помочь к маме психоаналитику. Задание: написать сочинение от имени одного из героев фильма "Общество мертвых поэтов". Начав смотреть его "для порядку", я досмотрела на одном дыхании. 

Рекомендую к просмотру и подросткам, и их родителям, и учителям. Сложные темы отношений между одноклассниками, между детьми и родителями, а также общество и традиции против индивидуальности и творчества. Непростая тема ценности жизни и самоубийство. Фильм оставляет не только много вопросов, но и предлагает пути выхода из разных жизненных перепитей, оставляя за каждым право на собственное мнение и свой личный выбор.

Рецензия-сочинение:

"Я новичок в школе. Меня зовут Тод Андерсон.
Новый учитель Джон Киттинг своим методом преподавания старался открыть в каждом из учащихся его индивидуальность, стремился пробудить любовь к поэзии, умение ее не просто читать и понимать, а чувствовать, переживать, пропускать через свою душу.
Мы все, кто был им увлечен, смогли открыть в себе не просто способности, и найти свой личный подход к жизни, мы научились дружбе и товариществу, верности и преданности.
Мой сосед по комнате Нил Пери был очень чутким и ранимым, хотя он пытался скрыть это. Его попытки подделывать письма вместо отца говорят о том, что он очень любил его и боялся нарушить его запреты из-за чувства вины перед ним. Ведь его отец старался дать ему все то, чего сам был лишен. Но творческая натура Нила Пери была сильнее него. Его страсть к театру была не просто мимолетным желанием, а смыслом его жизни. И именно благодаря урокам Киттинга, Нил смог понять это.
Вся система, в которой мы росли и учились противостояла какой бы то ни было индивидуальности. Четыре столпа Уэлтона: традиция, честь, дисциплина и совершенство стояли на пути каждого к его уникальности и душевности, к открытию внутри себя собственного потенциала. Ведь невозможно быть индивидуальностью, когда важнее традиция, как открыть источник творчества, если прежде всего должны быть дисциплина и повиновение? Конечно, мы вдохновились идеями учителя, с радостью нарушая запреты, выбираясь по ночам на свои собрания.
Школа обвинила учителя в произошедшем, но я считаю, что виновным был, прежде всего отец, который не давал Нилу ни малейшей возможности проявить свои желания. И школа, где мы учились, сама способствовала возникновению протеста, пусть и не такого откровенного, как уроки Киттинга. Первое, что я услышал по приезде в школу – это искаженные столы Уэлтона: Фарс, омерзение, упадок, экскременты. Не зря в ребятах уже назревал бунт против правил заведения. И учитель просто показал нам, как можно по другому противостоять системе, не дающей даже вздохнуть свободно никому из учеников.
Я до знакомства с Киттингом и Нилом был робким и замкнутым, боялся читать вслух, заикался. Нил первым поддержал меня и отказался меня бросить только потому, что я боюсь читать вслух на обществе мертвых поэтов. Именно его чуткость и такт помогли мне поверить в себя и открыть собственные способности.
А благодаря Киттингу и его странной методике преподавания, я впервые в жизни, не заикаясь, смог говорить и даже читать свои стихи. Также и Нил, благодаря поддержке учителя, решился попробовать себя в театре. Конечно, я был против его тайных участий, я настаивал, чтобы он поговорил с отцом, а не шел наперекор его родительским запретам. И мне очень больно, что родители так и не смогли услышать своего сына, пока он был жив. Возможно, для Нила – это был единственный выход, который он смог увидеть в тот момент, ведь его ранимой и творческой душе очень сложно было отстаивать свои желания и интересы.
Несмотря на то, что родители вынудили всех нас подписать документ против Киттинга и признать его виновным во всем случившемся, в глубине душе, мы знали, что он хотел для нас только лучшего. Все, что мы смогли сделать – это встать на парты в поддержку и выражение нашей благодарности учителю.
Среди нашей группы были и такие, которые предали и учителя и наше общество. Камерон, вполне ужился с системой, и ему нравилось самоутверждаться, оставаясь преданным и традициям, и школе. Такие, как он и становятся «следующими столпами» на пути к индивидуальности окружающих людей.
Возможно, в чем-то Камерон прав. Мы не можем вырваться из жестких рамок системы: школы, где мы учимся, общества, в котором живем мы и наши родители, необходимости получить образование, чтобы чего-то достичь в жизни. Именно поэтому нам пришлось подписать такую ненавистную для «общества мертвых поэтов» бумагу. Но наш последний жест поддержки Киттингу, показал, что он не зря потратил на нас свои душевные силы, он смог открыть в нас индивидуальность и силу духа, которые уже больше не смогут исчезнуть. Никакие «столпы» не заглушат в нас собственный голос. Важно что, те из нас, кто был увлечен учителем, сумели расслышать его и теперь будут его слушать и идти за ним. Хотя «столпы Уэлса» будут стоять на нашем пути к себе, но опыт открытия себя поможет нам в этой извечной борьбе между долгом и чувством, между требованиями общества и стремлениями души."